Введение к книге В.А. Чудинова Тайнопись в гениальных рисунках А.С. Пушкина
Изобразительное творчество А.С. Пушкина
А.С. Пушкин — великий русский поэт, творчество которого выходит далеко за пределы только отечественной культуры. Его круг образов, его живой ум, его манера повествования, его поэзия, его великолепный русский язык (ставший эталоном в период, когда основные достоинства признавались лишь за французским языком) не просто незаурядны, но относятся к высшим взлетам человеческого гения.
Вместе с тем, и скорее всего благодаря перечисленным достоинствам его достаточно сложно переводить на иностранные языки, так что его мировая известность уступает нашей родной российской. И тем не менее не будет преувеличением сказать, что Пушкин — явление планетарного масштаба.
В этой связи несколько особняком стоят рисунки А.С. Пушкина. Вообще говоря, рисовать умели многие писатели, причем они не только делали контурные или силуэтные рисунки пером, но и владели техникой гравюры (А.Т. Болотов), мозаики (М.В. Ломоносов), акварели и масла (М.Ю. Лермонтов, Я.П. Полонский, А.Н. Майков, Д.В. Григорович).
Однако изобразительное творчество именно А.С. Пушкина связано с его поэтическими и прозаическими работами теснее всего, его рисунки пером и отчасти карандашом вплетены в тексты его литературных работ самым непосредственным образом, когда строки стихов перекрывают нарисованные портреты.
Казалось бы, ничто не может быть лучше его рисунков для вхождения в его творческую лабораторию, и, однако, изучение его изобразительного наследия намного отстает от исследования его литературных сочинений.
Причину этого отчасти раскрывает Р. Дуганов. «Такой параллелизм или, вернее, контрапункт изображения и слова в едином переживании открывает нам самую суть писательского рисования. Ныне мы научились это понимать. Главным образом благодаря наблюдениям над графикой А.С. Пушкина...
Пушкинские рисунки “читать” несравненно труднее, чем рисунки Жуковского. Не только потому, что он делал их для себя, но и потому, что его контрапункт гораздо богаче и, главное, идет на большей ассоциативной глубине.
Что чертило пушкинское перо?
Почти беспредметные арабески, виньетки, наброски пейзажей — кусты, деревья, горы, лошадей, птиц, редко здания, детали интерьеров, иллюстрации к собственным произведениям и в большинстве случаев — фигуры и лица. Из полутора тысяч пушкинских рисунков едва ли не половина — портреты и автопортреты...
Некоторые узнаются сразу и безошибочно, опознание других требует кропотливых разысканий, на которые, надо сказать, пушкинистами затрачено много труда и проницательности» (ДУГ, с. 15).
Таким образом, налицо с одной стороны, вроде бы отсутствие прямой связи рисунка с основным сюжетом литературного повествования, с другой стороны, наличие массы ассоциаций со знакомыми или известными лицами, многие из которых, несмотря на старания литературоведов, до сих пор не опознаны.
Так что в отличие от других писателей, для подготовки к восприятию пушкинских рисунков требуется не только и не столько владение текстологией, сколько развитое ассоциативное мышление и хорошая ориентация в его биографических данных, знание его друзей и знакомых вплоть до самых мимолетных.
И все-таки даже после получения таких фоновых знаний при взгляде на пушкинские изображения возникает невольное чувство недостачи еще чего-то, какого-то особенного фактора, так сказать, “ключа икс”, который смог бы прояснить назначение того или иного рисунка или виньетки, после чего дотошный исследователь его творчества спокойно вздохнул бы и сказал: “Ну вот, теперь я, наконец, понял смысл этого графического опуса поэта”. Пока, к сожалению, до такого состояния очень далеко, и это несмотря на то, что графика Пушкина исследована, вероятно, лучше графики любого другого отечественного писателя. Пушкиноведение к счастью в этой области лидирует.
Понимание сложности пушкинского изобразительного языка приходило со временем. Первый рисунок Пушкина появился в журнале “Современник” (пятый том за 1837 год) в факсимильном воспроизведении стихотворения ”Отцы пустынники и жены непорочны” (фонд Пушкинского Дома, в дальнейшем — ПД 990, лист 1 оборот) на с. 319 под заглавием “Молитва”.
Позже о наличии рисунков у Пушкина писал П.В. Анненков, впервые в пушкиноведении. Он полагал, что они «обыкновенно повторяют содержание написанной пьесы, воспроизводя ее» (АНН, с. 47).
Мнение о пушкинских рисунках как об автоиллюстрации продержалось до начала 20-х годов ХХ века. Кроме того, ряд критиков XIX века считал их “детскими”(ДУГ, с. 6), следовательно, недостойными пристального внимания.
Первым, кто подчеркнул важность изучения изобразительного творчества великого русского поэта, был Г.П. Георгиевский, который писал: «Не так легко найти связь большинства пушкинских рисунков со словесным творчеством Пушкина, еще труднее приурочить портреты к лицам знакомых поэта... Рисунки Пушкина должны стать самостоятельным предметом для изучения» (ГЕО, с. 397-399).
Он предложил 4 рубрики, на которые следует разбить все пушкинские рисунки (здания, сооружения и местности; законченные портреты, фигуры и головы; целые картины; животные и карикатуры), и эта классификация, на мой взгляд, носит достаточно формальный характер.
Чуть позже несколько расширил классификацию И.К. Линдеман (портреты; картины; предметы и животные; виньетки; иллюстрации) (ЛИН), однако и он не начал специального исследования.
|
